Алексей Чеснаков о формировании нового правительства
16 мая руководитель научного совета Центра политической конъюнктуры Алексей Чеснаков принял участие в круглом столе ЭИСИ на тему «Новое Правительство: кадровая политика Президента в действии». Мы публикуем полную расшифровку выступления.
Мне кажется, это чрезвычайно важная тема, и я благодарен ЭИСИ за то, что они формируют эту смысловую повестку, потому что прошел уже первый этап таких оперативных комментариев экспертов и уже можно оценить не только сами назначения, но и реакцию на них, по крайней мере, экспертную.
Мы еще увидим, думаю, социологические данные через какое-то время, но пока мы можем уже говорить о том, как в повестке, в информационном поле отреагировали те, кто формирует общественное мнение на эти самые назначения.
Очевидно, что стоило ожидать такую волну комментариев и оценок в связи с тем, что новая каденция, новый срок полномочий президента — это всегда перезагрузка для власти в целом. И это не только назначение в правительстве, как мы видим, но это и администрация президента, генеральный штаб, если можно так сказать, главы государства, это и новые руководители регионов, что тоже важно, поскольку мне кажется, каждая каденция формирует, при всем сохранении общего стиля, свои нюансы, свои особенности в тех или иных кадровых решениях.
Кажется, нужно остановиться именно на тех системных характеристиках кадровой политики президента, которые мы видим и в этих назначениях и в предыдущих действиях. Мне, честно говоря, не очень нравятся некоторые интерпретации моих коллег-экспертов, которые пытаются интерпретировать кадровые назначения через привязку к тем или иным номенклатурным группам, персоналиям, клиентелам и так далее. Мне кажется, это полезно для повышения собственной цитируемости, но мало применимо для понимания процесса. Все люди, которые сегодня назначены на новые должности, все эти кадры — это кадры Путина, а не кадры какого-то бизнесмена или кадры какого-то человека. То есть можно, конечно, тешить себя надеждами на то, что есть какая-то дружба между новым министром и каким-то крупным бизнесменом, но это не имеет к делу отношений.
Для системы в целом правильно было бы оценивать именно как системную кадровую политику, извините за такую тавтологию, для системы системно, но это как раз более правильно, чем выискивать связки, не имеющие серьезного продуктивного смысла.
Что касается общих характеристик кадровой политики президента — Путин оказался верен тому самому стилю и той самой стратегии кадровой политики, которую он демонстрировал на протяжении многих лет. Это, во-первых, эволюционный путь развития, то есть всегда присутствуют те кадры, которым президент доверяет, и которых он переназначает, понимая их высокую эффективность, профессионализм, их уровень компетенций, которые вряд ли встречаются у других кадров. Все-таки правительство и такие важные должности в администрации это не школа, это не площадка для обучения, а это важный момент для реализации государственной политики, особенно в условиях специальной военной операции, и нет такой возможности кого-то обучать в процессе этого самого кадрового назначения. Вторая история — это то, что рекрутинг кадров носит институциональный характер. Мы говорили уже неоднократно о том, что карьерный прогресс для некоторых кандидатов — это результат функционирования институтов поиска и обучения кадров, где речь идет и школе губернаторов, скорее даже школа суперполитиков. Надо придумать ей, наверное, новое название, потому что не только губернаторы назначаются из этой школы, но и министры, и другие высокопоставленные чиновники. В любом случае, это, конечно, свидетельство, что работают институты, кадрового рекрутинга, институты кадровой политизации, если можно так сказать, потому что назначаются политики — это важно.
Следующий момент — это возможности для каждого. Путин регулярно нам предоставляет почву для разговора, назначая неожиданные кадры на должности. С одной стороны, особенно министры, в новом правительстве в какой-то мере были номинированы уже аудиторией, за небольшим исключением, обсуждали, на какую должность, кого, когда. Это тоже показательно для понимания процесса этого назначения.
В целом, конечно, президент принес нам несколько неожиданностей, и эти неожиданности тоже известны. Я думаю, мои коллеги на них остановятся.
В любом случае, какие-то назначения прозрачные, понятные, а какие-то скрытые, в этом и сущность политики, чтобы до последнего держать интригу по ряду ключевых позиций, и Путин здесь опять же верен себе.
Следующая тенденция связана с предыдущей — преемственность. Новые кадры постепенно назначаются на должности. В данном случае мы увидели пять губернаторов, которые стали федеральными министрами и помощником президента, т.е. 4 плюс 1. И это тоже важно. Люди прошли школу работы на региональном уровне, понимают, как работают процессы. И сегодня могут реализовывать программные вещи, связанные с их министерствами на всех уровнях — в федеральном, региональном, муниципальном. И это свидетельствует о том, что здесь есть ориентация на эту единую систему публичной власти, которую у нас сегодня сформирована по Конституции. Мы видим длинную скамейку, а существующие институты имеют кадровый запас. Конечно, какая-то часть министров переназначенных, и у наблюдателей, и у экспертов это часто вызывает раздражение, им кажется, что чем больше будет новых назначенцев, тем лучше для них, но, президент руководствуется не подготовкой тем для комментаторов, а тем, что необходимо для страны, для системы. И в этом смысле, по-моему, все наиболее эффективные министры и чиновники переназначены и сохраняют свои позиции. Ещё раз подчеркну, что президент сохраняет свой фирменный стиль. Действительно, предъявлен новый баланс, но этот баланс, скорее, при сохранении всех интересов ведущих министерств, ведомств, сохранена и система органов исполнительной власти.
Вы знаете, много об этом говорили, и я в том числе прогнозировал, что могут быть какие-то новые министерства, но эти прогнозы не сбылись, и мне кажется, это ещё одно из доказательств того, что президент сохраняет вот эту преемственность. Все новые назначенцы по-своему интересны. Вот в начале предыдущей каденции появился термин, «губернаторы новой волны». Сейчас можно уже не говорить о какой-то волне, а можно говорить о индивидуальностях. То есть здесь есть какие-то общие черты, но в целом, если посмотреть на каждого из назначенных министров, это, безусловно, личности, и по каждому из них есть свои особенности, которые они проявили в ходе работы в регионе. Чрезвычайно важно заметить два пункта: то, что Государственная дума теряет свои позиции, как источник кадров для исполнительной власти. Интересно, что это правительство Мишустина не стало исключением. То есть депутатов напрямую, не назначили на министерские посты, никого. И вторая важная деталь — это то, что региональные руководители, которые назначены министрами и помощником президента, они себя проявляли на федеральном уровне в рамках Госсовета, возглавляли соответствующей комиссии — Цивилёв по энергетике, Алиханов по малому и среднему предпринимательству, Дюмин по промышленности. Работа в Госсовете становится важным, не могу сказать, трамплином, но важным фактором для того, чтобы принимать кадровое решение по тем или иным главам региона.
Назначения еще раз свидетельствуют о таком тщательном отношении власти и лично президента к такому феномену, как вертикальная и горизонтальная мобильность, политическая мобильность. Для единства страны горизонтальная и вертикальная политическая мобильность чрезвычайно важны, это один из институтов, который создает это единство.
У меня тоже был опыт работы в администрации, помню, по итогам 90-х, когда формировались кланы региональные. В ряде регионов было понятно: закукливается власть, невозможно туда кого-то инкорпорировать, оттуда никого не взять, невозможно опыт передать, потому что сформировались такие практики региональные, которые были закостенелыми, и нужно было создать вот эту систему и в администрации президента в начале 2000-х в первую каденцию. Там буквально через несколько месяцев после того, как Путин пришел на свой первый президентский срок, ходил такой анекдот, я думаю, он имеет право на существование.
Когда люди могут переместиться в другой регион наверх, а может быть перейти из министерства, с федерального уровня на уровень региона, посмотреть, как работает муниципалитет, это чрезвычайно важно.
В начале 2000-х мы начали разговаривать с главами регионов, возникала история, они говорят, слушайте, ну вот у нас законодательство такое, мы ничего здесь не можем сделать, вот здесь не можем сделать, а когда мы говорим с мэрами, там вообще катастрофа, потому что куча неурегулированных вопросов, вы сидите у себя в Москве, вам кажется, что вы приняли закон, и он будет автоматически работать, а нам нужно его как-то еще и реализовать, нужно подготовить кадры, нам нужно подготовить деньги, а у нас еще и прокуратура там висит, мы не можем принять решение без учета всего законодательства и так далее, и так далее, то есть это и есть, как бы так сказать, гармоничный инструмент, слово мне всегда не нравилось такое — скрепа, но инструмент скрепляющей страну, кадровая политика, когда каждый новый назначенец вносит свой вклад, с одной стороны в разнообразие, с другой стороны в единство страны, это чрезвычайно важно для политической культуры, и я надеюсь, что это политическая культура, кстати она была не только в советские времена, но если вспомните и в царской империи, это культура, это элемент нашей русской политической культуры.
Сейчас Дюмин, прощаясь с правительством, пустил слезу, сказал аллергия, но это вот тоже проявление эмпатии. Когда человек не только сразу же включается в эмоциональную такую среду, но и потом испытывает к этому региону привязку всю свою жизнь. Элементарное человеческое качество. Это снижает дистанцию между властью и народом, показывая — они такие же, как мы.
В целом, очевидно, что депутатских компетенций не всегда достаточно для того, чтобы работать в руководстве Федеральной исполнительной власти. Поэтому мы видим — поработайте губернатором, посмотрите, где разница между исполнительной и законодательной власти. Гармоничный механизм, когда необходимо пройти школу высшего управления, потому что чиновник должен обладать очень высоким уровнем компетенций по ряду причин, особенно с учетом того, как работает наше законодательство. Я сам недавно разбирался с парой аспектов, связанных с законодательством. Конечно же, недостаточно понимать, как принимать законы, но необходимо понимать, как они реализуются в конце концов на региональном и муниципальном уровне. Это большая школа, которая позволит совершенно по-другому посмотреть на реализацию принятых инициатив.
